В понедельник на встрече с президентом Путиным в Сочи глава Киргизии Алмазбек Атамбаев обсудил "дорожную карту" присоединения страны к Таможенному Союзу и ЕАЭС. Он выразил намерение уже до конца года завершить все формальности по присоединению к этому интеграционному проекту. Чтобы подготовить экономику страны к членству в Таможенном союзе, Киргизия получит более $500 млн.
По словам главы российского МИДа, на переговорах были согласованы "инструменты, позволяющие ускоренно развивать киргизскую экономику и гармонизировать ее с процессами интеграции" на указанную сумму. Подробностей, на каких условиях Бишкек получит эти средства, стороны не озвучили.
Скорее всего, это будет дополнительный вклад России в созданный в мае киргизско-российский Фонд развития с капиталом в $1,5 млрд. Сегодня эти средства вкладываются в крупные энергетические и транспортные проекты на территории республики.
Так, за счет финансирования по линии ЕАЭС на территории страны продолжается сооружение Камбаратинской ГЭС-1 и Верхне-Нарынского каскада гидроэлектростанций, реконструируется автодорога Бишкек – Ош.
Кроме того, Бишкеку нужны средства на реализацию различных мероприятий по присоединению к Таможенному союзу, на лицензирование сельхозпродукции, подготовку техрегламентов и т. д.
Прямых экономических выгод для России от этих инвестиций ждать не приходится: для Москвы вложения в среднеазиатскую республику — это больше вопрос безопасности. Без масштабных вливаний извне экономика республики деградирует окончательно, а сама страна рискует превратиться во второй Афганистан под самым боком у России.
Вступление Киргизии в Таможенный союз — не первый случай, когда России приходится платить за интеграционные процессы и сохранение своего влияния на постсоветском пространстве. Всю недолгую историю существования Таможенного союза России приходилось идти на компромиссы для продолжения процесса экономического объединения трех стран: Белоруссии, Казахстана и России. Причем практических экономических выгод, которые при создании союза оценивались для его участников дополнительно в размере $770 млрд, достичь пока не удалось.
Действительно, в первые годы после объединения в Таможенный союз наблюдался взрывной рост взаимной торговли между его участниками: на 34% в 2011-м и на 7,5% в 2012 году. В значительной степени упростились поездки граждан через границы государств, уменьшились барьеры для бизнеса при работе в соседних странах, а также сократились бюрократические издержки при перемещении товаров между странами: таможни с внутренних границ союза исчезли как класс.
Но уже в 2013 году внутренний торговый оборот в новых границах союза начал стагнировать. По данным Евразийской экономической комиссии (наднационального регулирующего органа ТС и ЕАЭС), взаимный оборот между тремя странами-членами объединения уменьшился на 5,5% до $64,1 млрд, а по итогам января – мая 2014 года и того больше — на 12,2%. Торговля внутри союза по-прежнему не превышает 7% от внешнеторгового оборота трех стран.
При этом при его создании странам пришлось пойти на значительные издержки. Казахстану пришлось поднять таможенные пошлины на половину импортируемых из дальнего зарубежья товаров и смириться с отрицательном сальдо торгового баланса в торговле с соседями. Фактически, выигрыш Казахстана проявится только на следующей стадии экономического объединения трех стран, когда на объединенном пространстве начнут действовать единые правила движения капитала и инвестиций.
Российская Федерация так же мирится с потерями бюджета от недополученной экспортной пошлины на нефть, поставленную в Белоруссию (около $2 млрд в 2014 году и по $3,5–4 в предыдущие годы), а также несет наибольшие затраты на финансирование интеграционных институтов.
Так, вклад Москвы в капитал Антикризисного фонда ЕАЭС составил $7,5 млрд при общем размере фонда $8,8 млрд. Пожалуй, единственным, кто однозначно выиграл от создания интеграционного объединения, стала Белоруссия. Экспорт нашего западного соседа изначально в значительной степени был ориентирован на страны СНГ, и открытие российского и казахстанского рынков для Минска стало настоящим подарком.
Доля высокотехнологичной продукции машиностроения во внутрисоюзном экспорте Белоруссии составляет 31,2%, в то время как основу российского и казахстанского экспорта по-прежнему составляют сырье — нефть, нефтепродукты и металлы. Минск стал главным получателем кредитов по линии ЕврАзЭС, добился от России поставок нефти для внутренних нужд по внутрироссийским ценам. Кроме того, страна не возвращает России как минимум половину экспортной пошлины с нефтепродуктов на экспорт, произведенных из этой нефти.
Несмотря на то, что участники объединения уже подписали 29 мая договор о переходу к следующей стадии интеграции — Евразийскому экономическому союзу, сам Таможенный союз еще остается не до конца отлаженным механизмом.
Несмотря на то, что он существует уже более трех лет, в таможенном законодательстве его участников продолжают существовать многочисленные изъятия (ставки пошлин на отдельные товары отличаются от утвержденных для всего союза ставок). Между Россией и Белоруссией продолжается спор относительно порядка взимания пошлины на поставляемую в страну нефть.
Кроме того, наши соседи однозначно не поддержали Москву в ее позиции в отношении Украины и Запада. И Минск, и Астана отказались закрывать свои рынки для украинских товаров после того, как страна подписала договор об экономической ассоциации с Евросоюзом. Кроме того, наши союзники не ввели вслед за Россией эмбарго в отношении продовольственных товаров из ЕС и США, таким образом, превращаясь в перевалочную базу для запрещенных европейских и американских продуктов с их последующей переправкой через прозрачные границы в Россию.
Но несмотря на текущие сложности, ни в одной из стран-участниц интеграционного проекта не видят альтернатив взятому курсу. В перспективе накопленные выгоды от упрощения администрирования и формирования единого рынка в рамках союза перевесят текущие издержки.
Присоединение же новых стран к проекту — Армении и Киргизии — это еще в большей степени вопрос политики, чем при объединении Белоруссии, Казахстана и России. Для Еревана вступление в Таможенный союз — это возможность получать газ по сниженной цене, свободный доступ на значимый для нее рынок (на ТС приходится 22% внешнеторгового оборота страны), а также снижения степени внешней изоляции со стороны соседних Азербайджана и Турции. А для Бишкека, по большому счету, и вовсе вопрос выживания экономического и государственного выживания в перспективе.